Салон 1870 года закрылся 18 июля — в день, когда Франция
объявила войну Пруссии. Это была первая война, исход в которой напрямую зависел
от более эффективного использования промышленного потенциала воюющих стран, что
и показала Пруссия. Война длилась менее восьми месяцев. После поражений под
Мецем и Седаном французская армия сдалась Бисмарку, император Наполеон III был увезен в Германию как
пленник. Еще 4 сентября в Париже была провозглашена Третья республика, а 28
января 1871 года, после недолгой осады, Париж был взят. Франция капитулировала,
потеряв цветущие области — Эльзас и часть Лотарингии, и обязавшись выплатить
огромную контрибуцию. Затем наступил краткий период Коммуны, закончившийся
кровавыми майскими расправами над ее защитниками.
Осенью 1870 года, когда стало ясно, что Париж будет осажден,
Мане отправил семью на юг, к Пиренеям, а сам вступил в Национальную гвардию.
Семейство Моризо осталось в Париже. Дега, как писала мадам Моризо дочери Эдме,
«вступил в артиллерию, но, по собственному признанию, еще не слышал ни одного
пушечного выстрела. Они с Мане так спорили о методах обороны и роли
Национальной гвардии, что чуть не подрались». Однако в мае, когда начались
казни коммунаров, оба сочувствовали несчастным. Мане хотел даже написать
большой холст «Коммуна», чтобы выставить его на Салоне 1872 года, но сделал лишь
литографию «Баррикада».
Жорж Клерен.
Поджог Тюильри. 1871.
Париж, Музей д’Орсе
Это почти документальный репортаж о пожаре во дворце Тюильри
в ходе боев между правительственными войсками и защитниками Коммуны. В то же
время — это образец почти импрессионистической манеры. Сам сюжет, воплощение
которого заставляет смешаться дым и облака, трепещущие флаги и бесформенные
остатки разбитой баррикады, продиктовал выбор динамичной и свободной техники
письма.
Фредерик Базиль.
Мастерская художника. 1870.
Париж, Музей д’Орсе
Одно из последних произведений Базиля, неустанно внушавшего
друзьям мысль о необходимости общей выставки, запечатлело его в кругу
единомышленников — тех, кто входил в так называемую батиньольскую группу. (на
улице Батиньоль находилась мастерская Базиля). Обстановка вполне
непринужденная. Базиль, выделяющийся своим ростом, стоит у холста с палитрой в
руке (его фигура осталась незаконченной, после гибели автора на фронте, от пули
немецкого снайпера, ее закончил Мане). Ближе к холсту; делая какое-то
замечание, стоит Мане, за ним, попыхивая неизменной трубкой, — Моне. По
лестнице поднимается Золя, о чем-то на ходу переговариваясь с Ренуаром,
присевшим на краешек стола. За пианино у стены справа сидит, что-то наигрывая,
близкий друг художников Эдмон Мэтр. Ничто не предвещает грядущего национального
бедствия, после которого взгляд на мир у всех изображенных здесь лиц во многом
станет иным.
